Муса за все берется смело

В конце июля стало известно, что в Москве в начале 2016 года может появиться пятый по счету оператор сотовой связи. Новую сеть планируется построить на LTE-частотах 1900-1920 МГц, принадлежащих бизнесмену Евгению Ройтману. Инвестором проекта, по некоторым данным, согласился стать владелец «Русской платины», долларовый полумиллиардер Муса Бажаев. Чеченский олигарх, которому в последние годы не очень везло в нефтяном и горнодобывающем бизнесе, решил попробовать себя в бизнесе телекоммуникационном — но кажется, опять не угадал со ставкой.


Идея создания новой 4G-сети на одном из самых высококонкурентных рынков с самого начала вызвала недоумение у специалистов. Аналитики отмечали, что её владельцам придётся вложить сотни миллионов долларов в оборудование и раскрутку безо всяких гарантий на успех или хотя бы окупаемость. При этом на рынке новичку придётся теснить таких грандов, как МТС, Билайн и МегаФон и шведской Tele2, у которых уже есть и клиентская база, и качественная связь за счёт развитой сети из десятков тысяч станций (против 650 у нового оператора).

Частотный ресурс будущего оператора – нерабочий, нормальную сеть связи на нём построить невозможно, утверждает сотрудник одной из компаний «большой тройки». Строить же её «под продажу» лидерам рынка, как это сделал в своё время «Скартел» (бренд Yota), тоже напрасно — во время кризиса её никто не купит, писали «Ведомости».

Вердикт экспертов был неутешителен: на имеющихся у тандема Ройтман-Бажаев частотах невозможно построить коммерчески успешную сеть. А вскоре проект раскритиковал и министр связи Николай Никифоров. Он обратил внимание, что функционалы голосовой связи VoLTE и VoWiFi, в которых планирует работать новый оператор, до сих пор реализованы не для всех смартфонов, да и технические перспективы проекта весьма туманны.

При этом министр вспомнил, что у частот Ройтмана «странный юридический след» (бизнесмен долго судился с Минкомсвязи за другой диапазон — 1980-2000 МГц, но проиграл). «Я не знаю, на что они рассчитывают. Но бизнесмены, если вкладывают деньги, наверное, они просчитали", — пожал плечами министр, добавив, что рынок «сам расставит все на свои места».

Известно, что Ройтман довольно долго пытался найти инвестора на этот проект — никто не соглашался ввязываться в столь рискованную авантюру с сомнительными перспективами. Стать партнёром в подобном начинании мог только не очень расчетливый инвестор, с деньгами, но слабо ориентирующийся на телекоммуникационном рынке. Например, Бажаев, который в последние годы снискал себе репутацию «олигарха неудачи» за череду провалов, постигающих все его проекты.

Может ли быть неудачливым инвестором участник списка Forbes, чье состояние журнал оценивает в 500 миллионов долларов? Вопрос кажется риторическим, но в случае с Бажаевым ответ на него оказывается вовсе не однозначным.

Муса Бажаев не является основателем и создателем группы «Альянс». Её он получил в наследство от своего старшего брата Зии Бажаева, который буквально с нуля и всего за несколько лет создал одну из наиболее заметных и перспективных частных сырьевых компаний России.

Как и у любого другого капитала «родом из 90-х», у нынешней империи Бажаева корни уходят в тёмные истории с криминальным оттенком. По одной из версий, капитал на будущую нефтяную компанию семья Бажаевых заработала на распространенных в те времена махинаций с чеченскими авизо.

По слухам, у братьев был неурегулированный теневой конфликт с алюминиевым магнатом Михаилом Черным, касающийся раздела миллиарда долларов, похищенного у Центробанка с помощью тех самых авизо. И есть основания подозревать, что именно этот конфликт мог стать причиной авиакатастрофы, в которой Зия Бажаев погиб вместе с журналистом и главой холдинга «Совершенно секретно» Артёмом Боровиком.

Так или иначе, но после трагической гибели Зии в марте 2000 года группа «Альянс» досталась его родственникам, а у её руля встал Бажаев-младший, карьера которого до этого была куда менее яркой. Если к концу 90-х Зию называли уже не иначе как «нефтяной генерал», то Муса оставался известен лишь как младший брат Зии Бажаева. Старший брат ворочал серьёзными делами, создавал посреди войны в Чечне компанию ЮНКО, руководил СИДАНКО и строил новый нефтегазовый холдинг. Младший же брат трудился наемным сотрудников в фирмах, куда его пристраивал уважаемый всеми Зия.

Об этом сообщает http://polemika.top

Гибель Зии изменила многое, и Мусе пришлось принимать управление на себя. Отсутствие опыта и бизнес-чутья едва не закончились для него крупными неприятностями. Так, одним из первых шагов новоиспеченного нефтяного магната стала экспансия на юг Украины. Начать было решено с Крыма, где партнёрами чеченского бизнесмена стал «Крымнефтепродукт», подконтрольный местным бандитским группировкам.

Вскоре «Крымнефтепродукт» умудрился накопить огромные долги за поставленное топливо, и для урегулирования проблемы пришлось срочно созывать переговоры, которые вернее было бы называть «стрелкой». С одной стороны в них участвовали чеченские авторитеты из Одессы Абу Арчаков и Султанбек Айдамиров, а с другой — совладельцы «Крымнефтепродукта» Игорь Франчук и представитель лидера местной бандитской группировки Сергея Воронкова (" Воронка").

По итогам переговоров-«терок» было решено передать Бажаеву несколько нефтебаз « Крымнефтепродукта». За новые активы чеченцы рассчитались наличными, а также списали долги за поставки нефтепродуктов. Но по завершению сделки оказалось, что Франчуки фактически не имели права собственности на проданные активы (на самом деле нефтебазы принадлежали государству), а на многие объекты отсутствовала разрешительная документация.

Дело оборачивалось совсем плохо, и могло кончиться потерей и денег, и активов. Однако снова заработали «стрелки-переговоры», и в итоге компромисс был найден. Бажаеву кое-как удалось уладить ситуацию с проблемными активами самому, а взамен братья Франчуки взяли под своё крыло местную чеченскую диаспору, решая вопросы с украинскими силовиками.

Тогда же Муса Бажаев, учитывая специфичный характер его партнёров, приобрёл неповторимый полукриминальный флер, от которого не избавился даже после всеобщей легализации. Неизменным атрибутом его делового стиля тех времен стал малиновый пиджак, который впоследствии трансформировался в полосатые «гангстерские» костюмы, до сих пор поражающие его партнёров по бизнесу.


Надо отдать должное покойному Зие — он сделал верную ставку на нефтяной бизнес, хотя ему и не суждено было увидеть ракетообразный взлёт мировых цен на «черное золото». Но это был крепкий фундамент — все «нулевые» стоимость группы «Альянс» росла вместе со стоимостью нефти, принося миллионы долларов семье Бажаевых.

В принципе, Мусе Бажаеву можно было бы даже ничего не делать, чтобы богатеть. Впрочем, ему и самому удалось провернуть несколько удачных сделок. Так, он укрепил нефтяной бизнес за счёт поглощения небольшого игрока West Siberian Resources, а также совершил несколько ценных приобретений в Хабаровском крае, где он заручился поддержкой губернатора Виктора Ишаева.

В частности, Ишаев уступил своему чеченскому партнёру Хабаровский аэропорт за несерьезные для такого актива 10 миллионов долларов. Его рыночная стоимость была существенно выше — аэропорт ежегодно генерировал чистую прибыль на уровне 130 миллионов рублей. Однако объект был благополучно приватизирован без конкурса. А незадолго до этого глава региона в не меньшей степени способствовал покупке Бажаевым ЗАО «Артель старателей «Амур».

Однако музыка играла недолго: наступил кризис, и в прошлом году Бажаев был вынужден расстаться со своим самым доходным нефтяным бизнесом. Вырученные деньги пристроить толком пока не удалось — осенью прошлого года бизнесмен зачем-то купил люксовый курорт на Сардинии, в декабре же ходили слухи, что Бажаев присматривается к безнадежно тонущему «Связному». Затем последовали сомнительные проекты по застройке территории музея-усадьбы Архангельского (которые пока не принесли ничего, кроме проблем с ОНФ), и вот теперь — рискованное решение выйти на переполненный рынок сотовой связи.

Попытки найти новую нишу приносят пока только одни убытки, и вызывают беспокойство у его родственников. Одна из богатейших семей России не может спокойно смотреть на то, как младший брат спускает на сомнительные проекты наследство Зии Бажаева. По некоторым данным, речь шла даже о том, чтобы отстранить Мусу Бажаева от управления основными активами семьи ради их спасения.


В период высоких цен на нефть Бажаев обзавелся дорогостоящими привычками — такими, как вечеринки в Куршавеле со звёздами международного уровня. На одну из них, к примеру, он пригласил итальянского певца Тото Кутуньо и французскую легенду сцены Патрисию Каас.

Моду на западных звезд он позаимствовал у своего азербайджанского приятеля, владельца Черкизовского рынка ( теперь уже бывшего) Тельмана Исмаилова. Однако до тельмановского размаха Бажаев недотянул — его вечеринки были лишь уменьшенной копией оригинала, с Николаем Басковым и Сергеем Пенкиным вместо Мадонны и Моники Белуччи.

С владельцем « Черкизона» в биографии Бажаева сопряжена и ещё одна история — оба оказались любителями несовершеннолетних проституток. Несколько лет назад они вместе с другими крупными бизнесменами оказались в эпицентре международного секс-скандала с политическими последствиями.

В 2010 году турецкая полиция ликвидировала элитный бордель, в котором работали преимущественно несовершеннолетние путаны из России и Украины. Заведение располагалось на борту яхты «Саварона», принадлежавшей некогда самому Мустафе Кемалю Ататюрку, а после его смерти сдаваемой в аренду.

Среди задержанных посетителей того борделя оказались Бажаев и Исмаилов, а также ряд других бизнесменов и дипломатов. За участие в круизе-оргии на яхте пассажиры платили от 3 до 10 тысяч долларов за ночь.

Разразился скандал — в Турции потом ещё долго обсуждали, стоило ли сдавать в аренду яхту, имеющую столь большое культурное значение для страны, чтобы на ней развлекались с девочками олигархи из СНГ. В конечном итоге задержанных отпустили, а «Саварону» через некоторое время отправили на реставрацию. В прошлом году отмытая от греха яхта Ататюрка снова вышла в море, но теперь её используют только для проведения важных приемов и встреч на высшем государственном уровне.


Определенные лоббистские способности Бажаева выручали его не только в Хабаровском крае. В 2013 году его « Артель старателей Амур» сенсационно обошла ГМК «Норильский никель» в его собственной вотчине — Красноярском крае, заполучив лицензию на разработку месторождения «Норильск-1». Оно стало вторым активом Бажаева в регионе — ранее он выкупил лицензию на месторождение «Черногорское», расположенное на том же Таймыре.

Для того, чтобы победить на конкурсе «Норникель» (в активе которого которого была уже построенная инфраструктура, опыт добычи в Заполярье и поддержка Минприроды), Бажаеву пришлось прибегнуть к протекции своего старого знакомого — вице-премьера Аркадия Дворковича. Однако за это ему пришлось взять на себя ряд социальных обязательств — на Красноярском экономическом форуме Бажаев в присутствии своего высокопоставленного покровителя подписал бумаги, согласно которым обещал вложить 220 миллиардов рублей в инфраструктуру края до 2019 года.

С тех пор прошло два года, но работы на месторождениях даже и не думали начинаться. Новые рабочие места, а также школы, детские сады, больницы и другие обещанные краю социальные объекты тоже остались лишь декларациями, которые Бажаев вовсе не спешил исполнять.

В июне этого года источник в Белом доме сообщил, что « Русская платина» обратилась в правительство за господдержкой. Речь шла о предоставлении госгарантий по кредитам на сумму 220 миллиардов рублей для реализации инвестпроектов в Красноярском крае. Получалось, что бизнесмен сначала пообещал вложить свои деньги в инфраструктуру региона, а теперь планировал их получить с помощью бюджетных средств.

«Воспринимать подобные действия можно лишь как пример наглости и безответственности одновременно — ведь такие деятели не просто доводят свой бизнес до последней черты, но ещё и уверены, что расплачиваться за их некомпетентность обязан кто-то другой», — комментировал сложившуюся ситуацию генеральный директор Центра политической информации Алексей Мухин.

Впоследствии «Русская платина» опровергла информацию о том, что планировала обратится за господдержкой. Однако доктор экономических наук, профессор Никита Кричевский считает, что дыма без огня не бывает. По его мнению, разговор на эту тему все же имел место, были достигнуты какие-то предварительные договоренности, но после огласки в прессе сделка сорвалась.

"Русской платине", вероятно, просто посоветовали включить заднюю скорость и отмотать ситуацию в обратную сторону», — считает он. В пользу этой версии говорит, в частности, подозрительная медлительность реакции пресс-службы — информация о госгарантиях появилась 3 июня, а опровержение — лишь 15-го.


В истории с несостоявшейся господдержкой экспертов особенно возмутил тот факт, что менее чем за год до просьбы о госпомощи Бажаев продал свой нефтяной бизнес. Однако вырученные за Alliance Oil миллиарды долларов он направил не на развитие своих же месторождений под Норильском, а на покупку зарубежных активов.

Ключевой для Бажаева нефтегазовый бизнес был выкуплен у него «Независимой нефтяной компанией» (ННК) Эдуарда Худайнатова. По некоторым данным, за сделкой стоял его бывший начальник по «Роснефти», её нынешний глава Игорь Сечин.

Сделка (сумма которой не называется) включала в себя не только денежную часть — говорят, что Сечин взял с Бажаева обещание потратить часть полученных средств в интересах страны. Взамен глава «Роснефти» обещал развивать дальнейшее сотрудничество, и допустить Бажаева в управление госкомпании.

И действительно — в марте этого года чеченский предприниматель был выдвинут кандидатом в члены совета директоров « Роснефти». Однако Бажаев, как и в случае с норильскими активами, своего обещания Сечину не сдержал. Вместо развития инфраструктуры в Красноярском крае олигарх предпочел обзавестись на вырученные средства курортом в Италии. Официально он заплатил за Forte Village 180 миллионов евро (по другим данным — значительно больше).

В свою очередь Сечин сделал насчет Бажаева соответствующие выводы. Последней же каплей, переполнившей чашу терпения, стало обращение олигарха за господдержкой. В результате членство в «Роснефти» оказалось для владельца «Русской платины» закрыто — 17 июня он не прошел в совет директоров компании.


Злополучный люксовый курорт на Сардинии, который встал между Бажаевым и креслом члена совета директоров «Роснефти», действительно очень неплох — и, возможно, того стоил. Занимающий больше 30 гектаров Forte Village – это 8 отелей, 770 номеров, 33 сьюта, 20 ресторанов, 9 бассейнов, собственное полноразмерное футбольное поле, 12 теннисных кортов, баскетбол, волейбол, картинг-центр, свой чартер и более тысячи человек обслуживающего персонала.

Бажаев управлял отелем последние два года, однако после продажи Alliance Oil решил взять его в аренду до 2037 года. Изначально в Forte Village отдыхал чуть ли не весь российский истеблишмент — высокопоставленные чиновники правительства, администрации президента и другие. Это позволяло олигарху в непринужденной обстановке лоббировать свои интересы в высших эшелонах власти.

Однако в последнее время состав гостей курортного комплекса изменился до неузнаваемости. Причиной тому — увлечение хозяина Forte Village довольно спорными развлечениями. Поначалу гости списывали на эксцентричность главы « Русской платины» его имидж гангстера в полосатом костюме, затем вежливо слушали чеченские песни в караоке в его исполнении. Но когда Бажаев заставил Николая Баскова прилюдно исполнять песню «Исламская моя Чечня» на чеченском же языке, а потом начал разбрасывать купюры во время лезгинки, гости начали обходить курорт стороной — отдыхать в такой обстановке приличные люди посчитали моветоном.

Увлечение национальной тематикой понятно и объяснимо — Бажаев скучает по своей родине, где он не был уже очень давно из-за обостренных отношений с главой Чечни Рамзаном Кадыровым. Дело в том, что много лет назад во время встречи с Владимиром Путиным глава группы «Альянс» пообещал вложить в Чеченскую республику порядка 50 миллионов долларов, построить больницы и школы в Урус-Мартане, а также ряд других объектов. Однако обещаний своих олигарх, по традиции, не сдержал. Этот факт не оставил без внимания Кадыров, который не упустил возможности упрекнуть Бажаева.

"Такие как Бажаев делают себе только рекламу. И, к сожалению таких бизнесменов не мало. На мой взгляд, они просто издеваются над своим народом, делают громкие заявления о намерениях оказать помощь в восстановлении республики и тем самым занимаются рекламой для реализации своих личных целей", — заявил в 2006 году глава Чечни.

Глава «Альянса» поспешил было исправить положение. Спустя год он подписал соглашение о строительстве республиканской клинической больницы в Грозном и в Ачхой-Мартане. Однако обещания опять остались лишь на бумаге — из 50 миллионов долларов было перечислено лишь 15 миллионов, после чего финансирование по каким-то причинам прекратилось.

Последней каплей стал визит Кадырова в Ачхой-Мартан, где глава Чеченской республики обратил внимание на аварийное состояние школы имени Зии Бажаева. «Я поинтересовался, неужели братья Бажаевы не знают в каком состоянии находится школа, на что мне ответили, что Бажаевы знают о бедственном положении школы, и заместитель главы не раз говорил им об этом, но с их стороны никакого внимания нет. С моей стороны было удивление…Тогда я решил отремонтировать школу, сразу же выделил средства из фонда и сделал ремонт», — рассказывал Кадыров.


В результате с Мусой Бажаевым в Чечне никто больше не хочет иметь дела, а сам он стал персоной нон-грата на территории республики. В последнее время он не рискует приезжать в Россию, фактически поселившись в своих новых итальянских владениях. Но тоска по родине и привычному колориту, вероятно, взяли своё — скорее всего, именно поэтому Бажаев решил переоснастить курортные комплексы Forte Village на чеченский лад.

В отелях комплекса появились меню на чеченском и чеченская кухня, кинжалы на стенах, а на концертах исполняется лезгинка, в которой с удовольствием принимает участие сам хозяин курорта. СМИ сообщали, что речь даже идёт о том, чтобы переименовать курорт в «Форте-Юрт» (от итальянского forte — “громко», и чеченского «юрт» — селение, городок). Иными словами, созданы все условия, чтобы чувствовать себя в Италии как дома. И теперь Бажаев принимает в своём отеле таких же отверженных родиной чеченцев, как и он сам.

Помимо гостей с Северного Кавказа, в Forte Village продолжает ездить отдыхать ещё и Аркадий Дворкович, давний знакомый и надёжный партнёр Бажаева. Однако шум и чеченский колорит отвадили от курорта всех остальных приличных людей, и даже жителей отдаленных окрестностей.

Столкнувшись с некоторым оттоком посетителей, Бажаев придумывает оригинальные ходы для решения этой проблемы. Так, для повышения собственного авторитета он подсылает к отелям Forte Village папарацци, которые фотографируют его среди высокопоставленных чиновников. Впоследствии эти фото используются как подтверждение дружбы с ними чеченского олигарха — а это имеет значение на рынке, где целевая аудитория ценит личные связи и положение в определенных кругах.

С той же целью Бажаев распускает слухи о том, что в отеле любит останавливаться Роман Абрамович. Тот действительно имеет отношение к отелю, но только очень отдаленное — на территории Forte Village действует детский футбольный клуб Chelsea, взрослой версией которого владеет российский олигарх. Сам Абрамович, разумеется, никогда в Forte Village не бывал.

В беседах с потенциальными гостями курорта Бажаев подчеркивает, что пользуется расположением Кремля. Подобные голословные утверждения вызывают оторопь и глухое раздражение в администрации президента — там вовсе не приветствуют такие попытки набить себе цену со стороны олигархов.

В настоящее время Бажаев готовится к наплыву гостей, которые должны прибыть из Москвы и Чечни на день рождения его супруги Элиты. На мероприятии, которое приглашен вести другой опальный бизнесмен Ахмед Билалов, ожидается много российских чиновников — а значит, фотоколлекция Бажаева заметно расширится.


Примечательно, что сам Муса Бажаев всегда считал себя человеком слова, утверждая, что этому научил его старший брат. «Может быть, самое главное, что внушал мне Зия и что отличало его как личность и как предпринимателя, — умение держать слово. Он всегда смотрел собеседнику в глаза — ему нечего было скрывать, нечего стесняться. Это признавали и ценили и его партнёры, и оппоненты. А научил ли этому Зия меня — пусть оценят люди, с которыми мы работаем», — рассказывал он в интервью журналу «Профиль».

За 15 лет, прошедшие с момента этого интервью, партнёры и все остальные, с кем Бажаев-младший успел поработать, оценили и его слова, и его обещания. В определенной степени для семьи он уникум — и покойный Зия, и два других ныне здравствующих брата (Иса и Мавлит) зарекомендовали себя как люди, у которых слово не расходится с делом.

На этом фоне неудивительно, что включение Бажаева в процесс создания нового сотового оператора вызвало скепсис у министра связи. Никифоров здраво и по делу раскритиковал предложенный проект. А учитывая репутацию владельца «Русской платины», тревога министра за судьбу нового оператора более чем оправдана.